Если в мире главным является развитие кризиса во всех плоскостях, то, говоря о России, я начну с переизбрания Путина.
Подведу агрегатные итоги года. Если в мире главным является развитие кризиса во всех плоскостях, то, говоря о России, я начну с переизбрания Путина и изживания тандема. Жизнь показала, что наличие двух центров власти абсолютно вредно, потому что создает паралич деятельности, и это страшно опасно.
Второй российский момент связан с завершившимся циклом оппозиционной активности. Он не совсем совпал с годом, потому что начался с октября-декабря 2011 года и закончился в октябре-декабре этого. Хорошей фразой для характеристики этого является фраза генерала в исполнении актера Булдакова: «А что это было?». Этого не поняли ни массовые участники протестных акций, ни так называемые организаторы. С одной стороны, это отрадное явление, потому что вариант «оранжевой революции» в России не проходит.
Неприятная сторона этого дела состоит в том, что они практически освободили площадку для реального социального протеста. Если власть будет совершать ошибки или если она просто ничего не будет делать (что будет самой большой ошибкой), то она неизбежно на это нарвется. Это будет совершенно другая история. Это и другие люди, другие лидеры, другие мотивы, и это движение, где самоорганизация происходит сама.
Если предыдущие товарищи активно не желали самоорганизации, то здесь самоорганизация будет происходить сама. Вопрос о конструктиве, о том, выдвигают или не выдвигают программу, просто не успеет встать, потому что программа может быть такой, что не успеет встать никто.
Ничего хорошего в этом нет ни для кого. Ни для власти, ни для нас, ни для кого! А это – вполне реальная перспектива в свете глобальных экономических тенденций, в свете зависимости России от этих тенденций и в свете существующей общественной структуры, которая очень поляризована, беременна недовольством и насилием, и так далее.
Если говорить о ситуации в мире в целом, то мы видим, как дальше разворачивается мировой кризис, как в него разным путем втягиваются Америка, Европа и потом Китай. Мы видим, как действуют политические эффекты этого кризиса, то есть это нарастающая нестабильность во всех хоть сколько-нибудь значимых точках. Мы видим, что никакой антикризисной политики нет, что это – политика зарывания в кризис и откладывания любых воздействий на него. На мой взгляд, это правильная политика, потому что другой нет. Так выглядит ситуация.
«Арабская весна» входит в то, что я говорил. Это – частично естественное, частично спровоцированное движение, опирающееся на реальную протестную энергетику с дурацкими целями. Смысл движения объяснять скучно и долго, а результат очевиден: постепенное движение в крах Египта, Ливии и Туниса. Сирия пока не сдается. Это ситуация, когда раскрепощены инстинкты масс. Удовлетворение им не дано, и удовлетворения им дать невозможно. Требования масс неосуществимы технически. Может быть, некоторые хотят использовать эту энергетику для того, чтобы кинуть ее на Иран. Кончится все это плохо, но если говорить об «арабской весне», то это так и выглядит.
