Левада-Центр провел очередной опрос общественного мнения.  Цель – выяснить, кто из российских политиков пользуется наибольшим общественным доверием.  

Первую строчку в рейтинге уже давно занимает Владимир Путин – на этот раз набравший 38% голосов.   Неожиданностью стала, однако, возросшая популярность министра обороны РФ Сергея Шойгу (18%).  Дмитрий Медведев получил 21% голосов.  Напомним, что в прошлом году Медведева назвали заслуживающим доверия 28% респондентов, а Шойгу – лишь 11%. Таким образом, различие в популярности между двумя политиками существенно сократилась.  

Популярность Шойгу «накручена»?

Не связан ли рост популярности Сергея Шойгу с применением спецтехнологий, т.е. , попросту говоря, с благоволением Кремля и лично Путина, якобы готовящего Шойгу себе в преемники?  По мнению директора Института современных медиа Кирилла Танаева, опрос Левада-Центра предельно прозрачен. «Это не ВЦИОМ, и я не думаю, что речь может идти о какой бы то ни было фальсификации», – сказал Танаев корреспонденту Русской службы «Голоса Америки».

Популярность Шойгу среди населения вполне объяснима, считает эксперт.

«Шойгу, – уточняет Танаев, – один из последних харизматиков российской политики, тогда как рейтинг Медведева – это, по сути, рейтинг не персональный, а премьер-министра РФ. Между тем, констатирует аналитик, «рейтинг… Шойгу в течение уже 15 лет достаточно высок вне зависимости от той должности, которую он занимает».  Объясняется он, по мнению аналитика, той функцией, которую Шойгу как руководитель МЧС исполнял в течение последних лет. «Я не вижу в этом ничего искусственного», – подчеркивает Кирилл Танаев.

Мнение Танаева разделяет президент Института стратегических оценок Александр Коновалов.  Популярность Сергея Шойгу, полагает он, носит «вполне естественный характер». Что же касается рейтинга Медведева, то он, по словам Коновалова, в годы его президентства искусственно «накручивался», а теперь «естественно падает».

Допустимо ли, однако, рассматривать Шойгу как возможного преемника Путина? Кирилл Танаев не спешит с выводами. «Вопрос о преемнике Путина, – констатирует он, – является болезненным для российского политического сознания: он связан с общим кадровым вакуумом и отсутствием реально сильных персоналий как во властном лагере, так и в оппозиционном». 

Отмечает эксперт и другое: «Разговоры о преемственности отчасти генерируются противниками Шойгу, которым не нравится то, что он делает в армии, и которые хотят его таким образом скомпрометировать и восстановить против него часть истеблишмента».

По мнению Александра Коновалова, политическая карьера Шойгу складывается не слишком удачно для возможного «наследника» президентского кресла. «У Шойгу, – подчеркивает президент Института стратегических оценок, – сейчас очень специфическое положение: если бы его карьера шла по той политической линии, которая началась, когда Путин предложил ему должность губернатора Подмосковья, то его политический вес был бы больше.

Это стратегически важный регион, где он мог бы показать себя и как хозяйственный руководитель, и как политик крупного масштаба, но тут случилась история с Сердюковым». Для Путина, считает политолог, она была «совершенно вынужденной», так как он не собирался ни увольнять Сердюкова, ни назначать на эту должность Шойгу. «А для Сергея Кужугетовича, – подчеркивает Коновалов, – уже немножко другой путь». 

Какое же политическое будущее предстоит Дмитрию Медведеву? «Его перспективы, – считает Кирилл Танаев, – целиком зависят от президента Путина. У него был определенный потенциал самостоятельного политического будущего, но после сентября 2011 года его больше нет».

По мнению Танаева – в частности, потому, что многие россияне считают себя обманутыми им. «Может быть, – оговаривается политолог, – он их и не хотел обманывать. Но люди были очарованы, а потом их постигло жестокое разочарование, которое представляет собой огромную силу в публичной политике». 

Вместе с тем, как подчеркивает Александр Коновалов, нынешнему премьеру обеспечена «спокойная» судьба, поскольку он «человек послушный, держащий слово и опасности не представляющий». «Его, – уточнил свою мысль политолог, – не выбросят на улицу, за него можно не беспокоиться, он будет обеспечен во всех смыслах».