Курортный остров Корсика по числу убийств на душу населения занимает первое место в Европе. В последние годы большая часть актов насилия - дело рук не сепаратистов, а мафии.

Французский остров Корсика славится своими курортами.

Но по числу убийств на душу населения этот уголок Средиземноморья занимает первое место в Европе.

Людей убивают с завидной регулярностью среди бела дня, а власти оказываются бессильны.

В октябре прошлого года по дороге на работу был убит самый известный юрист на острове, Антуан Соллакаро. Двое вооруженных людей следовали за его машиной на мотоцикле и настигли его на автозаправке.

Убийц так и не нашли, и шансы на их задержание минимальны. С 2007 года на острове произошло 105 убийств. Менее чем в 10% случаев виновные были найдены и осуждены.

Дочь Антуана Соллакаро Анна-Мария считает, что бессилие властей привело к возникновению атмосферы безнаказанности на острове.

"Требуется немалое присутствие духа, чтобы убить человека в девять часов утра на автозаправке под видеокамерами, - говорит она. - Это очень рискованная вещь и невольно задумываешься, не оказывает ли им кто помощь".

От сепаратизма к бандитизму

На протяжении последних десяти лет на острове от рук убийц погибало по 20-25 человек в год.

На Корсике живет всего 300 тысяч человек, и если исключить бытовые убийства, это очень высокая статистика.

Это не новое явление. Еще в 70-е годы Корсика обрела печальную известность из-за действий местных сепаратистов, которые не чурались террора.

Ведущая сепаратистская группировка, Фронт национального освобождения Корсики, не раз совершала нападения на гостиницы и курорты. Затем в начале 90-х годов эта группировка раскололась, многие ее члены оказались в тюрьме или примкнули к местным партиям.

Период затишья способствовал строительному буму на острове. Многие состоятельные французы стали скупать участки земли. В прошлом году было построено 6 тысяч домов. К сожалению, в этом буме активно участвовала и местная мафия.

Доминик Буккини, бывший мэр, а ныне председатель корсиканского парламента, говорит, что взлет цен на землю сыграл на руку организованной преступности.

"Очень мало кто из корсиканцев мог позволить себе купить такие дома. А преступники воспользовались этим для отмывания своих сомнительно нажитых капиталов", - считает он.

По его словам, местные политики не в силах остановить таких спекулянтов.

"Местные чиновники, которые утверждают заявки на строительство, находятся на линии огня, потому что в любой момент вы можете получить анонимное письмо, или у вас могут взорвать машину или дом, или просто пристрелить", - говорит Буккини.

Когда он был мэром, Буккини непрерывно получал угрозы из-за того, что отказывался утверждать заявки девелоперов, которые желали купить землю под новые дома.

Убийства происходят не только на побережье. В глубине острова есть деревни и городки, где до сих пор сводятся старые счеты и ведутся старые вендетты между преступными кланами.

Деревня Понте-Лечья с населением в одну тысячу жителей имеет особенно мрачную репутацию. Здесь был убит бывший мафиози Морис Коста, застреленный в собственном мясном магазине.

Бездействие центральных властей

Представитель центрального правительства в Аяччо Патрик Строда считает, что слишком долго власти занимались только проблемой сепаратизма, не обращая особого внимания на организованную преступность.

Однако гибель Антуана Соллакаро изменила это отношение властей, поскольку он был широко известен на острове как борец за правосудие.

Его называли "львом судебных процессов" - он не боялся откровенно высказывать свое мнение.

И теперь его дочь Анна-Мария обвиняет правоохранительные органы материковой Франции, где рассматриваются наиболее серьезные дела по политическим убийствам, в том, что они не решаются на проведение арестов среди подозреваемых на острове.

Сидя в конторе своего покойного отца, она говорит о своих опасениях того, что это дело, подобно многим другим, может быть похоронено в архивах.

В углу комнаты на вешалке все еще висит черная судебная мантия Соллакаро. Рядом - рисунок, на котором изображено выступление адвоката в суде.

"Я знаю, что я не одна так думаю здесь, - говорит она. - Когда убивают кого-то, кого вы любите, он умирает не только физически, его убивают и в юридическом смысле тоже".