В последнее время резко обострился застарелый территориальный спор между Китаем и Японией из-за архипелага Сенкаку (Дяоюйдао) в Восточно-Китайском море. Контролируют острова японцы, но китайцы считают их своими. 

На сей раз Китай возмутило решение японского правительства выкупить у частного владельца три из пяти островов архипелага. Пекин в жёсткой форме потребовал аннулировать упомянутое решение, по Китаю прокатилась волна антияпонских демонстраций, во многих городах они вылились в погромы японских представительств, предприятий и магазинов. В довершение ко всему Пекин направил к берегам Сенкаку военные корабли и рыболовецкие шхуны. Аналогичным образом поступили власти Тайваня.

В воздухе запахло порохом. Это вызвало тревогу во всём мире. Ведь Китай и Япония военно-политические и экономические гиганты. КНР к тому же ядерная держава, а Япония — ближайший союзник Соединённых Штатов, которые обязаны будут поддержать Токио.

Но, когда казалось, что война вот-вот разразится, стороны продемонстрировали гибкость. Морской бой состоялся, однако противники использовали всего лишь водомёты. И немедленно объявили о том, что приступают к переговорам.

Водомётная дуэль напомнила некоторые мудрые приёмы, которые применялись антагонистами в далёком прошлом. Так, в Юго-Восточной Азии в Средние века враждовавшие соседи решали споры с помощью быстротечных слоновьих дуэлей.

Вместо того чтобы собирать войска, вооружать и обучать их, страны-противники постепенно пришли к такой форме войны, когда в ней участвовало всего лишь несколько человек. Как правило, людьми, участвовавшими в войне, были сами главы государств — короли, принцы, князья и их ближайшее окружение. Они садились на слонов, брали в руки длинные изогнутые мечи, выезжали куда-нибудь «во чисто поле» и сходились с врагом в поединке. Если монарх оказывался поверженным, значит, считалась побеждённой в войне и вся его страна.

Глава государства был символом военного могущества. Проиграв битву, он лишал своих подданных морального права сопротивляться. Войска победившего противника беспрепятственно оккупировали страну и становились её полновластными хозяевами.

Применялись и ещё более гуманные методы. Например, противники соревновались в строительстве пагод. Кто заканчивал строительство первым — признавался победителем. А в Индонезии достаточно было перекричать врагов.

Европейцам тоже иногда хватало ума не доводить дело до кровопролития. В 1503 году состоялась битва между французскими и итальянскими рыцарями. Спровоцировал её пленный французский капитан, заявивший, что итальянцы трусы и предатели и он разгромит их в любом бою и при любых обстоятельствах. Последовала дуэль, в ходе которой итальянцам удалось сбросить оппонентов с лошадей. Убитых не было, но итальянцев провозгласили победителями. Они тут же соорудили на месте этого мини-боя стелу высотой 15 метров в ознаменование триумфа. В 1805 году наполеоновские солдаты стелу свалили, но после битвы при Ватерлоо местные жители вернули её в вертикальное положение. Французы давно об этом эпизоде забыли, а итальянцы хранят память.

В эпоху Возрождения на Апеннинах в целом сложилась традиция сражений, которые больше напоминали театральные представления. Солдаты облачались в красочные доспехи, развевались на ветру боевые знамёна, гарцевали статные и богато декорированные скакуны, гремели марши, стучали барабаны. Противники наседали друг на друга, захватывали рубежи, штурмом брали крепости. Но всё обходилось почти без жертв и решалось посредством секретных переговоров и взяток.

В жестоком XX веке показухе, потешности, рыцарству места не нашлось. Хотя порой делались разумные шаги и раздавались трезвые призывы. Олимпийские игры были возвращены к жизни с целью перенести соперничество наций и индивидуумов с поля брани на спортивные арены. Премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю, комментируя подавление антиправительственных выступлений молодёжи в КНР в 1989 году, заметил: «Лучше бы власти подсунули митингующим испорченную еду. Родители развезли бы детей живыми по больницам».

Возвращаясь же к спору из-за Сенкаку, отмечу, что он весьма серьёзен, будучи обусловлен нарастающим геополитическим соперничеством Китая и Японии, историческими обидами и богатыми залежами газа в шельфе архипелага. Играют свою роль и факторы внутриполитической жизни. В КНР готовится смена руководства, имеет место соперничество за лакомые должности, и никто из политиков не хочет выглядеть слабаком. Напротив, конкуренты активно разыгрывают националистическую карту.

Тем не менее Пекин и Токио никак не могут позволить себе настоящий конфликт. Две страны тесно взаимосвязаны друг с другом в торгово-экономической и гуманитарной сферах, и одно только ослабление этих уз больно ударит по обеим странам. Ну а война... Она равна самоубийству и поэтому просто немыслима. И Китай, и Япония не только без газа останутся, а вообще окажутся у вдребезги разбитого корыта. Пострадают интересы и других стран, в том числе России. Для Москвы и Пекин, и Токио — важные партнёры, мы стремимся к мирному сотрудничеству с ними в деле развития производительных сил Сибири и Дальнего Востока.

Евгений Бажанов, ректор Дипломатической академии МИД России